Душевные Поздравления С Днем Рождения Счастья Здоровья

— Извините, что я вынуждена лишить вас рогов, — добавила она, отломив один бычий рог. В этом году все самые лучшие, самые модные быки носят только один рог.

А некоторые не носят вовсе, — сказала она, отломив и второй рог. Поскольку рога у быков нечувствительны к боли, бык не знал, что остался без рогов. Он все равно продолжал бодаться, и будь на месте Пиппи какая-нибудь другая малышка, от нее бы мокрого места не осталось. — Вы даже представить себе не можете, как я боюсь щекотки. Ха-ха, кончайте это дело, кончайте, говорю, а не то я умру со смеху! Но бык не прекращал бодаться, и в конце концов Пиппи вскочила ему на спину, чтобы хоть немного отдохнуть. Но ни о каком отдыхе не могло быть и речи: ведь быку совершенно не понравилось, что Пиппи сидит у него на спине. Он делал самые невероятные кульбиты, чтобы сбросить Пиппи на землю, но она только крепче сжимала ногами его бока. Бык бесновался, бегая взад-вперед по лугу, и ревел так, что казалось, будто из ноздрей его валит дым. Пиппи хохотала, и вопила, и махала рукой Томми и Аннике, которые стояли на почтительном расстоянии, дрожа как осиновый листок. — «Здесь танцую я с моим милым дружком…» — напевала вполголоса Пиппи, продолжая сидеть на спине быка.

В конце концов бык так устал, что улегся на землю; его одолевало безумное желание, чтобы на свете не осталось ни единого ребенка. Да и вообще он всегда считал, что малявки не так уж необходимы. Бык повредил ему руку, но Анника перевязала ее своим носовым платком, так что она больше не болела.

— воскликнула возбужденно Анника, когда Пиппи подошла к ней и к Томми. Он спит, и если мы разбудим его, он опять начнет психовать.

— тут же заорала она громким голосом, ничуть не заботясь о послеобеденном сне быка. И правда, неподалеку на сосне сидел скрючившись господин Нильссон. Ведь такой маленькой обезьянке вовсе не весело, когда ее одну бросают в лесу. Но он тут же спрыгнул с сосны прямо на плечо Пиппи и замахал своей соломенной шляпкой, как всегда, когда у него бывало радостно на душе.

— Вот как, значит, на сей раз ты не нанялся в прислуги? Ведь это же враки, истинная правда, — добавила она. — Да, но ведь истинная правда не может быть враньем, — продолжала она свои рассуждения. — Вот увидите, в конце концов может статься, что господин Нильссон и в самом деле был прислугой в Сурабае!

И тогда я уж точно знаю, кто потом будет жарить нам котлетки.

Платье Пиппи по-прежнему булькало «бульк, бульк», а туфля чмокала «чмок, чмок». Томми же и Анника думали, что, несмотря на встречу с быком, у них был замечательный день, и пели песню, которую выучили в школе. Собственно говоря, это была летняя песня, а ведь осень уже была на носу. Но они думали, что все-таки песня была очень к месту. Нам летнее солнце сияет, Леса и луга освещает, Наш класс по дороге шагает. Ты молодой, Бодрись, не ной, Иди и с нами вместе пой, А наша песня улетай В зеленый, светлый Горный край. Пиппи тоже пела, но слова ее песни были не совсем такие, как у Томми с Анникой. А пела она вот что: Нам летнее солнце сияет, А я по дороге шагаю, И делаю все, что желаю, И туфлями стучу: стук, стук! Я шлепаю туфлей: шлеп, шлеп.[20] ПЕППИ ПОПАДАЕТ В ЦИРК. В маленький городок приехал цирк, и все дети побежали к своим мамам и папам и стали клянчить, чтобы их сводили туда. Так же поступили и Томми с Анникой, а их добрый папа тут же вытащил несколько красивых серебряных крон и дал им.

С этими деньгами, крепко зажатыми в кулачках, дети побежали к Пиппи. Она заплетала ее хвост в мелкие косички, которые украшала красными бантиками. — Я думаю, у нее сегодня день рождения, — сказала Пиппи. — Пиппи, — сказал, запыхавшись от Искренние Душевные Поздравления С Днем Рождения Мужчине быстрого бега, Томми. — Я могу пойти с вами куда угодно, — сказала Пиппи, — но могу ли я пойти с вами в цирк, я не знаю.

Там и лошади, и клоуны, и красивые дамы, которые ходят по канату! — Но билет стоит денег, — добавила Анника, разжав свой маленький кулачок, чтобы посмотреть, по-прежнему ли там лежит блестящая двухкроновая монета и две монетки по пятьдесят эре. — Я богата, как тролль[21], — сказала Пиппи, — так что могу всегда купить себе даже весь цирк. Хотя если у меня будет много лошадей, на моей вилле станет тесно. Клоунов и красивых дам я могу, правда, загнать в чулан, где хранится каток для белья, но с лошадьми будет труднее.

Деньги платят за вход туда и за то, что там увидят, понятно тебе? А я и без того хожу здесь целыми днями и только и делаю, что глазею по сторонам. Разве сосчитаешь, на сколько денег я уже насмотрелась всякой всячины! Мало-помалу она осторожно приоткрыла один глаз, и тут у нее голова пошла кругом. — Я должна хоть одним глазком взглянуть на этот цирк! Однако в конце концов Томми и Аннике удалось растолковать Пиппи, что такое цирк, и тогда она взяла из своего чемодана несколько золотых монет. Затем она надела свою шляпу величиной с мельничное колесо, и они пустились бежать к цирку. Перед палаткой цирка толпился народ, а у окошечка кассы тянулась длинная очередь. Она сунула голову в окошечко и, пристально взглянув на сидевшую там пожилую приветливую даму, сказала: — Сколько будет стоить посмотреть на тебя? Но пожилая дама приехала из-за границы и не поняла, что имела в виду Пиппи. — Душевные Поздравления Старшей Сестре С Днем Рождения Милая девошка, — ответила она, — мешт в первый ряд штоит пять крон, во второй — три кроны, а ешли штоять — одна. — Ладно, идет, — сказала Пиппи, — но ты должна мне обещать, что пройдешься по канату. Тут Томми вмешался и сказал, что Пиппи нужен билет во втором ряду.

Пиппи протянула в окошечко золотую монету, а пожилая дама недоверчиво взглянула на нее. Она даже попробовала монету на зуб, чтобы убедиться: монета не фальшивая. В конце концов дама уверилась, что монета в самом деле золотая, и Пиппи получила свой билет. Кроме того, ей вернули сдачу: много серебряных монеток. На что мне все эти мелкие, противные белые денежки? — Знаешь, возьми их обратно, а я за это смогу посмотреть на тебя два раза. Поскольку Пиппи абсолютно не желала брать сдачу, дама обменяла ее билет на место в первом ряду и дала также Томми и Аннике места в первом ряду совершенно бесплатно. Таким образом, Пиппи, Томми и Аннике достались очень красивые, обитые красной материей кресла возле самой арены.

Томми и Анника много раз оборачивались, чтобы помахать рукой своим школьным товарищам, сидевшим гораздо дальше. Не такая уж я чистюля, но, сдается мне, тут работали грязнули и неряхи. Томми объяснил Пиппи, что в цирках всегда рассыпают опилки, чтобы лошадям было легче бегать. На небольшом помосте расположился оркестр, который внезапно заиграл бравурный марш. Пиппи бешено захлопала в ладоши и запрыгала в кресле от восторга. И тут занавес, прикрывавший дверь, откуда выходили артисты, отодвинулся и директор цирка в черном фраке с хлыстом в руке выбежал на арену, а вместе с ним десяток белых лошадей с алыми плюмажами на гривах. Директор цирка щелкнул хлыстом, и лошади стали бегать вокруг арены.

Тогда директор щелкнул хлыстом снова, и все лошади встали передними ногами на барьер, окружавший арену. Одна из лошадей очутилась прямо против кресел, где сидели дети. Аннике не понравилось, что лошадь стоит так близко от нее, и она забилась как можно глубже в кресло. А Пиппи, наоборот, наклонившись вперед, подняла переднюю ногу лошади и сказала: — Привет, лошадка, как поживаешь?

У нее сегодня тоже день рождения, правда, бантики у нее не на голове, как у тебя, а на хвосте. К счастью, Пиппи опустила ногу лошади еще до того, как директор цирка ударил хлыстом в следующий раз. Потому что все лошади спрыгнули с барьера и снова начали носиться по арене. Когда номер подошел к концу, директор вежливо поклонился и лошади умчались. Миг — и занавес снова отодвинулся, чтобы впустить ослепительно белую лошадь, на спине которой стояла прекрасная дама в зеленом шелковом трико. В программе было написано, что ее зовут мисс Карменсита.

Лошадь трусила по опилкам, а мисс Карменсита улыбалась, спокойно стоя на ее спине. В тот самый миг, когда лошадь гарцевала мимо кресла, где сидела Пиппи, в воздухе что-то просвистело. И это был не кто иной, как Пиппи — собственной персоной.

И вот она уже стоит на спине лошади, позади мисс Карменситы. Сперва мисс Карменсита была так ошарашена, что чуть не свалилась с лошади. Но потом она разозлилась и начала размахивать за спиной руками, чтобы заставить Пиппи спрыгнуть. Тогда мисс Карменсита захотела сама спрыгнуть с лошади, но опять-таки не тут-то было, потому что Пиппи цепко обхватила руками ее живот. И тогда зрители, все до одного, не могли сдержать смех. Прекрасная мисс Карменсита, за которую судорожно держалась какая-то рыжеволосая девчонка в огромных туфлях, стоявшая на спине лошади с таким видом, словно она никогда не занималась ничем иным, как только выступала в цирке. Он дал знак своим одетым в красное униформистам, чтобы те выбежали на арену и остановили лошадь. А я-то думала, тут хотят, чтобы нам было весело и приятно.

Соскочив с лошади, она пошла и уселась на свое место. Но тут появились двое здоровенных служителей, чтобы вышвырнуть ее из балагана. Схватив ее с обеих сторон, они попытались приподнять девочку. Пиппи как раз сидела очень спокойно, но все равно не было ни малейшей возможности сдвинуть ее с места, хотя служители старались изо всех сил. Она Глубокие Душевные Поздравления С Днем Рождения балансировала на канате и выделывала всевозможные трюки. Она продемонстрировала также, что может пройтись по узенькому канату задом наперед.

Но когда она вернулась на небольшую площадку, где начинался канат, и обернулась, там уже стояла Пиппи. — восторженно спросила Пиппи, увидев удивленное лицо мисс Эльвиры. Мисс Эльвира не произнесла ни слова, а только спрыгнула вниз с каната и бросилась на шею директора цирка, который был ее папой. И директор цирка снова послал своих служителей, чтобы те вышвырнули Пиппи вон из балагана. Но тут все зрители в цирке закричали: — Оставьте ее в покое! И все трюки мисс Эльвиры ничего не стоили по сравнению с тем, что умела Пиппи. Выйдя на середину каната, она задрала ногу высоко-высоко вверх, а ее огромная туфля распростерлась, словно крыша, у нее над головой. Затем Пиппи чуточку согнула ногу так, что смогла почесать у себя за ухом. Директор цирка был не очень-то доволен тем, что Пиппи выступает в его цирке.