Любимому Крестнику В День Рождения Открытка Поздравление

— Говорил я спокойно, без даже тени иронии, со всей серьезностью и даже как-то одобряюще. Что заставляло эту фразу бесить людей передо мной еще больше.

От выбранной мной линии атаки мне аж самому чуть тошно не стало. Лучше бы на бревно в своем глазу внимание обратил, я же буквально занимаюсь этим! Но от этого менее действенной стратегией это не становилось. — Да как ты смеешь, мало того что позоришь славное место дворянского общежития своим присутствием, так еще и имеешь смелость оскорблять меня прямо в лицо! — Вспыхнул он праведным гневом, чуть не заплевав меня с ног до головы. Быстро зажигается, особенно если сзади у него, как он думает, достойная защита. Поверь, Малком, есть группа девушек, которым ты бы приглянулся с более женственной прической, румянами на щеках и в менее мужественной одежде. Скажем, в блузке, открывающей всему миру твои плечи?

Серьезность и какая-то поддержка продолжала проникать в мой голос.

Я всеми силами удерживался от того, чтобы День Рождения Девочке Открытка Поздравление туда еще не добавились издевательские нотки.

Каждое мое слово рикошетило внутри жестокими кинжалами, пронзавшими мое нутро до самого основания.

Ну вот кто виноват в том, что это объективная правда?

Правда, я самого начала и до конца врал, говоря про группу девушек, что заинтересована увидеть Малкома с «такой» стороны.

Я просто из-за того, что со мной произошло вижу в нем такую же потенциальную жертву. Он чудом сдерживался, его ногти впились в кулаки от напряжения. Давай-давай парень, терпи, раз тебя попросили делать грязную работу.

Может, даже когда-нибудь как к человеку обратятся, а не к к согласной на все мебели. — Давай, пройдем со мной, вот увидишь, тебе очень пойдет! Все равно как мужчина ты так себе… — поддерживающе взял я его за День Рождения Мальчику Поздравление Открытка руку и произвел контрольный выстрел. Воскликнул он голосом, давшим петуха, а я продолжал играть девушку, что решила помочь стеснительному пареньку попробовать что-то новое и якобы совершенно не понимал, за что это со мной так. — Буду ожидать решения комиссии по дворянским делам. А сам невозмутимо прошмыгнул мимо растерявшихся охранников паренька, что даже реагировать не успел на это. Хрен вы за мной уследите, если только я этого не захочу. Униженный и оскорбленный дворянчик, от которого даже не приняли дуэль, так и остался стоять за дверью, а войти внутрь уже не мог. Я нарочно распахнул дверь максимально широко ,чтобы полюбоваться его охреневшим выражением лица, быстро меняющимся на праведную ярость и гнев. Не ругался он сейчас наверняка из-за высокой воспитанности и близости благородных дам, что с интересом все это время смотрели за нашим противостоянием, чуть ли не попкорн пожирая. На ночь, дабы успокоить ум после самого тяжелого пока что по напряжению дня, расслабился за чаем в компании Дарьи и Марии. Обсуждали всякую ерунду, правда на обсуждении парней я отмалчивался и старался особо не слушать. Правда когда оно пришло к Малкому, я с удивлением услышал ,что девушки передо мной на полном серьезе фантазируют, чтобы ему больше пошло из одежды.

Похоже, я ненароком устроил ему очень веселую жизнь. Все же здесь парочка дворянок без комплексов, притащивших за собой парочку слуг на одну или на две дуги ниже по силе и всем было очевидно, какие у них отношения. Как бы они не напали на паренька с целью проверить все лично а не в фантазиях. Как бы битва с моими правами и обязанностями не вышла сложнее чем борьба с объединенным дворянским фронтом. Наступили новые выходные, на которых клерк наконец-то соизволил приехать. Ко мне в комнату постучался один из комитета по делам дворянства и вручил мне, ну, можно даже сказать повестку. Явиться в строго назначенное время в такой-то кабинет. Это был тот же, где я до этого сидел вместе с Атридом.

Только, скорее к счастью, теперь там сидел не слишком следящая за собой откровенно скучающая девушка. Она выглядел так, будто то, что она сюда выбралась и приехала уже должно вознести ее передо мной до уровня полубога, а возможно и выше. Девушка быстро взглянула на наручные часы, потом на меня, кивнула самой себе и проговорила скороговорку голосом, полным скрытого возмущения: — Вы раньше на две минуты и тридцать семь секунд. Можете присаживаться, но я достану бумаги ровно в три дня.

После чего вновь перестала обращать на меня внимание, будто я совсем для нее не существую. Я даже не знаю, плакать мне сейчас или смеяться над этим высшим уровнем педантизма. Но все же присел и решил рассмотреть этого персонажа поподробнее.

Несмотря на немалую грудь, все внимание на себя оттягивали волосы.

Выглядели они так, будто были ворсинками кисти неаккуратного художника, что не до конца промывал ее после того или иного цвета.

Потому что на голове у нее было намешано столько, что можно было словить сенсорную перегрузку влет. Лицо из-за взрыва цвета было разглядеть не то что сложно. Зрения будто само смещалось на волосы, на их яркость. Так что все, что можно было однозначно понять, так это болезненную бледность ее щек. Рука, очевидно случайно, зачем ей меня соблазнять, пока я в таком виде, подпирала грудь, создавая дополнительный магнит для глаз, раза эдак в два слабее, чем наверху. Но все равно глубокое декольте, показывающее чистую кожу, за исключением маленькой точки родинки, тоже призванной привлечь внимание, со своей задачей справлялось на ура. Если волосы на ней — парик, то я точно никогда в жизни не смогу ее узнать, даже если буду очень сильно вглядываться и просить повторять слова спокойным голосом еще несколько раз. Прозвучал маленький звоночек и в одно мгновение скучающая девушка обратилась в профессионала. Все ее тело будто подпрыгнуло на месте и в мгновение ока на столе появилась небольшая кипа бумаг а она уже мне давала ручку на подпись.

— Заполнить пустые места и подписать все внизу каждой страницы, пожалуйста, спасибо.

Сказала она, будто не сомневаясь в том, что я не буду все это читать. Насколько я помню, мне обещали что я могу обсуждать пункты и при необходимости менять… Вздох, который я услышал после этого, был мне знаком. Вздох человека, который очень не хочет работать, а его заставляют.

Но эй, я заставлю тебя делать свое дело, для меня это важно! Я юрист первого класса Рябена Цветаева вы вольны обсуждать со мной непонятные моменты.

Для меня уже было очевидно, что девушка думала, что быстро впарит бумаги и будет свободна. Но, к ее сожалению, все оказалось совершенно не так. Черт, да сколько ж тут всего, а это еще что такое и как здесь оказалось? К счастью, ее отношение на работе никак не сказывалось. Документов была тонна, точнее самих их было немного, но бумаги к ним относилось очнеь и очень много еще и по нескольку экземпляров.

И листы такие яркие, хорошо сделанные и оформленные множеством гербов, линий, вензелей и прочей шелухи, что даже тревожить это не хотелось. Согласие на удочерение вместе с километром условий. Новая присяга правителю Великой Словии, так как я буду менять род, а вместе с этим изменится и лояльность той или иной силе в королевстве. Так что запрашивают еще раз клятву, что я точно державу не предам.

И символ бессмысленности и беспощадности бюрократии.

Насколько я помню, я его глава и единственный представитель. Уж вводить в него Анну я точно не планировал, мало ли чем это может закончиться. Так что сейчас, по сути, я должен разрешать самому себе удочеряться. Это даже в тексте документа выглядит бредово, если подставить нужные слова на места пропусков! «Я, Мира Опавская, разрешаю члену своего рода, Мире Опавской, быть удочеренной родом Лютоборовичей» Но, бумаги созданы для точности. Избыточная это даже хорошо, а недостаточная — всегда плохо. По крайней мере, отвязаться от этого документа я никак не смог. Так что начал с него, как с самого вымораживающего своим безумием, и, одновременно с этим, легким, потому что он меня ни к чему не обязывал. Я слышал легкий хмык, когда она их просматривала, могу поклясться чем угодно! Впрочем, она не попросила ничего исправлять, посчитав, что именно так дела и делаются. Я такой, насколько я помню, не подписывал, так как был то в подчиненном положении, то в бессознательном, то поступал в эту академию, которая берет это на себя. В общем, по сути, я все это время не был обязан княжне примерно ничем. И осознание этого факта как-то немного прояснило картину того, зачем Альдона ко мне лезла. Я же буквально никак с ней не связан был юридически и мог относиться как угодно.

Подозреваю, что на мне будет висеть репутация клятвопретупника. Лучше со знакомой бесящей княжной, чем со старыми дедами, усиленно делающими вид, что они наверху лишь временно. Зачеркивал круглый стол и менял на Великую княжну Альдону Блаватскую. В худшем случае просто попорчу бумагу, пусть и хорошую. Старался нигде не упустить ни единой строчки, а учитывая, что у этого четыре экземпляра, задачка была той еще. Она послала аргу в бумагу, которую держала в руках, после чего вернула ее мне. А я же в такой прострации смотрел на то, что сейчас произошло. То есть любой может походя уничтожить все, что я тут старался и карябал? Если любой может сделать так же и вписать то, что ему самому надо?

Могли бы тогда вообще меня не ждать и сделать все сами.