Поздравить Свекровь С Днем Рождения Сына Проза

— Вот бы куррекурредуты посмотрели, как их королевские регалии валяются в кухне под столом на Вилле Вверхтормашками. Он надел корону на голову и стал расчесывать лохмы своей набедренной повязки, которая сильно поредела. — Тебе придется отдать ее в художественную штопку, — предложила Пиппи.

— А скажи, Пиппи, дитя мое, часто ли ты врешь теперь? — Ну да, вру, когда есть время, но не очень часто, — скромно ответила Пиппи, — ведь ты и сам-то мастер приврать. — Да, я вру понемножку куррекурредутам вечером по субботам, если только они вели себя хорошо всю неделю.

Мы устраиваем небольшие вечера вранья и песни с факельными танцами под барабанный аккомпанемент. Чем сильнее я завираю, тем громче они бьют в барабан. Я хожу одна и вру сама себе до того здорово, что самой весело, но от этого никто даже на гребенке не сыграет.

Недавно вечером, когда я легла спать, то наврала сама себе длинную историю про теленка, который умел плести кружева и лазить по деревьям. И подумать только, у меня это вышло до того складно, что я поверила каждому словечку! — Ну тогда я сделаю это для тебя, — сказал капитан Длинныйчулок и выдал для своей дочери длинную барабанную дробь, а Пиппи сидела у него на коленях, прислонив свое перемазанное сажей лицо к его щеке, так что он стал такой же черный, как она. Она не знала, удобно ли это сказать, но не удержалась и сказала: — А мама говорит, что врать Смс Поздравить Маму С Днем Рождения Сына некрасиво. — Какая же ты глупая, Анника, — ответил ей Томми, — Пиппи врет не по-настоящему, а понарошку. — Иногда ты бываешь такой умный, что наверняка станешь кем-нибудь великим. День был богатый приключениями, и до чего же было интересно посмотреть на живого негритянского короля!

Когда Томми и Анника легли спать, они не разговаривали, как всегда, друг с другом. Когда на следующее утро Томми с Анникой отворили дверь кухни Виллы Вверхтормашками, они услышали, что весь дом дрожит от страшного храпа.

Пиппи занималась утренней зарядкой, и они помешали ей.

— Вот так, теперь со мной будет все в порядке, — сказала Пиппи.

— Я стану куррекурредутской принцессой, а полгода буду плавать на «Попрыгунье» по всем морям.

Папа считает, что если он будет хорошенько править куррекурредутами одну половину года, то вторую половину они смогут обойтись без короля. Ведь вы понимаете, что старому морскому волку нужно иногда чувствовать палубу под ногами.

Если я собираюсь стать настоящей морской разбойницей, мне не годится все время жить при дворе. — Значит, ты теперь никогда больше не будешь жить на Вилле Вверхтормашками? Буду носить кольца во всех ушах, а в носу кольцо чуть побольше! Но у меня будет свой куррекурредут, который будет каждое утро натирать мне все тело гуталином. Чтобы я стала такой же черной, как все куррекурредуты. Я просто буду выставлять себя каждый вечер за дверь, пусть меня почистят, вечер для чистки, как обувь. Томми и Анника попытались представить себе, как Пиппи будет выглядеть.

— А ты думаешь, черное пойдет к твоим рыжим волосам? А если и не пойдет, так перекрасить волосы в зеленый цвет дело пустяковое. Принцесса Пиппилотта танцует при свете костра под барабанный бой. — «Попрыгунья» поднимает якорь завтра утром, — ответила Пиппи. Под конец Пиппи все же сделала сальто и сказала: — Добро пожаловать в мое скромное жилище! Анника пристально посмотрела на нее, чтобы хорошенько запомнить, как выглядит ее подруга. Никогда, никогда не забудет она эти рыжие косички, веснушки, веселую улыбку и большущие черные туфли. Капитан Длинныйчулок сидел в кухне, зажав коленями барабан. Она знала, что все дети мечтали увидеть живого негритянского короля. Они стояли вокруг короля Эфраима и глазели на него. «Как хорошо, — думала Анника, — что детей не пришло еще больше, а то им не хватило бы места». И как только она подумала об этом, из сада донеслись звуки гармоники. Это шла вся команда «Попрыгуньи» с Фридольфом во главе.

Пиппи в тот день побывала в порту, навестила своих друзей и пригласила их на прощальный вечер. Она выскочила в сад и обняла Фридольфа так крепко, что он посинел. Тогда она выпустила его из объятий и крикнула: Тут Фридольф заиграл на гармонике, король Эфраим ударил в барабан, а дети засвистели в глиняные свистульки. Крышка дровяного ларя была откинута, и на ней рядами стояли бутылки лимонада. На кухонном столе красовались пятнадцать тортов со взбитыми сливками, а на плите дымился огромный котел с колбасками. Остальные последовали его примеру, и вскоре в кухне слышалось лишь чавканье и чмоканье, какое раздается, когда люди едят колбасу. Потом каждый стал брать столько кусков торта и бутылок лимонада, сколько хотел. В кухне было тесновато, и гости вышли кто на веранду, кто в сад, и вскоре в сумерках повсюду забелели куски торта со взбитыми сливками.

Когда все наелись, Томми предложил поиграть, чтобы утрясти в желудке колбасу с тортом. Пиппи не знала, что это за игра, и Томми объяснил, что кто-то один Поздравить С Днем Рождения Взрослого Сына Картинки должен быть Джоном, а остальные будут повторять все, что делает он. Для этого нужно было сначала влезть на садовую ограду, а потом съехать на животе на крышу. Пиппи, Томми и Анника делали это столько раз, что им это было проще простого. Матросы с «Попрыгуньи» привыкли лазать по мачтам, и для них это был сущий пустяк. И к тому же он запутался в своей юбке из полос лыка и когда наконец залез на крышу, то долго не мог отдышаться. — Эту набедренную повязку я изорвал вдрызг, — мрачно сказал он.

Дети помладше спрыгнуть не решались, и добрый Фридольф снял их оттуда.

Все сделали то же самое, но капитан Длинныйчулок сказал: — Кто-нибудь должен подтолкнуть меня в спину, иначе мне ни за что не кувыркнуться. Но она толкнула его так сильно, что он шаром покатился по траве и вместо шести кувырков сделал четырнадцать. Потом Пиппи помчалась к дому, взбежала по лестнице веранды, вылезла из окна и перебралась на прислоненную к дому стремянку. Вскарабкалась по стремянке на крышу дома, побежала по коньку крыши, прыгнула на трубу, постояла на одной ноге и прокукарекала, потом прыгнула вниз головой на росшее у фасада дерево, скользнула по нему вниз, побежала к дровяному сараю, взяла там топор, вырубила из стены доску, пролезла в дырку наружу, прыгнула на садовую ограду, пробежала, балансируя, пятьдесят метров, вскарабкалась на дуб и уселась на самой верхушке отдыхать. На дороге перед Виллой Вверхтормашками собралось поглазеть много народу. После они рассказывали, что видели негритянского короля, который стоял на трубе на одной ноге и кричал: «Кукареку!» Но никто им не поверил. Когда капитан Длинныйчулок полез в дырку в сарае, случилось то, чего и следовало ожидать: он застрял и не мог вылезти ни туда, ни сюда.

Игру пришлось прервать, и все ребята собрались посмотреть, как Фридольф выпиливает капитана из сарая. — сказал довольный капитан Длинныйчулок, когда его освободили. — Бывало, — сказал Фридольф, — вы, капитан, состязались с Пиппи, кто из вас сильнее.

— Неплохая идея, — согласился капитан, — но худо то, что моя дочь становится сильнее меня.

— Пиппи, — шепнул Томми, стоявший рядом с ней, — я ужас как боялся, что ты залезешь в наш тайник на дубе, когда играла в «Делай как Джон».

Ведь я не хочу, чтобы кто-нибудь еще узнал про него. Ее папа схватил железный лом и согнул его, как будто это был воск. Пиппи взяла другой железный лом и сделала то же самое. — Нет уж, — сказала она, — такими пустяками я забавлялась, когда еще лежала в люльке. Он велел Фридольфу и еще шести матросам встать на дверь, потом поднял ее высоко над головой и пронес вокруг лужайки десять раз. Стало совсем темно, Пиппи зажгла факелы, которые бросали таинственный отблеск на зеленую листву. Тогда Пиппи поставила лошадь на кухонную дверь, на лошадь сели Фридольф и еще два матроса. Пиппи подняла дверь и пронесла ее двадцать пять раз вокруг сада. При свете факелов это было ужасно красивое зрелище.

— В самом деле, малышка, ты сильнее меня, — признался капитан Длинныйчулок. Фридольф играл на гармошке, а моряки пели самые замечательные морские песни.

Дети танцевали под музыку, Пиппи взяла в руки факелы и сплясала невиданно дикий танец. Пиппи запускала ракеты и шары, и все небо заискрилось и затрещало. Как все было бы здорово, если бы… Казалось, чья-то холодная рука сжала ее сердце. Не будет и господина Нильссона, и лошадь не будет стоять на веранде. Не будет больше ни катанья верхом, ни загородных прогулок с Пиппи, ни веселых вечеров на Вилле Вверхтормашками, ни дерева, на котором растет лимонад. Ну, дерево, конечно, останется, но Анника сильно подозревала, что, когда Пиппи уедет, лимонад перестанет расти.

Капитан Длинныйчулок отправился со своими матросами на «Попрыгунью» и хотел, чтобы Пиппи пошла с ними. Но Пиппи решила еще одну ночь проспать на Вилле Вверхтормашками. — Запомни, завтра в десять утра мы поднимаем якорь! Они сидели в темноте на лестнице веранды и молчали.

— Вы все равно можете приходить сюда играть, — сказала под конец Пиппи. И если я прислоню к дубу стремянку, вы сможете залезать в дупло.

— Нет, Пиппи, — серьезно сказал Томми, — мы сюда больше не придем. И она подумала о том, что теперь каждый раз, проходя мимо Виллы Вверхтормашками, будет закрывать глаза. Вилла Вверхтормашками без Пиппи… Холодная рука снова сжала ей сердце. Пиппи заперла хорошенько дверь Виллы Вверхтормашками.

Господин Нильссон уже сидел у нее на плече с серьезным видом. — Еще рано, пойдем пешком, ни к чему торопиться, — решила Пиппи. Томми и Анника снова кивнули, но на этот раз ничего не сказали. — Если в моей глиняной хижине будет полно блох, — продолжала Пиппи, — я приручу их и буду держать в коробке из-под сигар. А по вечерам буду играть с ними в горелки, ну, знаете: «Последняя пара, беги!». А двух самых верных и преданных блох я назову «Анника» и «Томми». Даже эти слова не заставили Томми и Аннику разговориться.