Поздравить Всех Поваров С Днем Повара

Она, конечно же, предназначалась не для многих ушей. Третьего дня ко мне прибыл посол из Рима, священник Лев из прихода Святой Сусанны. - Тщусь чем-либо удивить вас, благородная донна, но накануне мне эта мордашка предложила то же, что и ваша милость!

– лицо Берты даже на мгновение разгладилось от удивления.

– и, всплеснув руками, Берта принялась рассуждать, – Рим направил посла, …… посла с такой целью…….. Иоанн, который так дорожил союзом с Беренгарием, теперь……..

Внешность его менее Поздравить Всех Друзей С Днем Победы всего подходит на заговорщика и убийцу? - Прежде всего, спешу успокоить ваши сомнения, графиня. Он действительно священник, делающий сейчас весьма примечательную карьеру. Его внешность, ученость и такт позволили ему, выходцу из плебейской семьи, стать одним из самых талантливых отцов римской церкви. Среди всего водоворота местных страстей он умудряется выходить сухим из воды. Ему благоволят и Его Святейшество папа Иоанн, и прекрасная сенатрисса Мароция. Я сожру прилюдно городские нечистоты, если вы докажете, что этого попа к вам направил папа Иоанн. Император Беренгар - последняя надежда этого Тоссиньяно продлить свои спокойные дни на папском престоле.

Не будет Беренгара и папа не успеет оглянуться, как эта шлюха Мароция накинет ему петлю на шею. Нет, я вас обманула, ваше преподобие, у меня в этой жизни еще не одна, а две цели.

Убрав Беренгара, я приду в Рим и постараюсь не дать этой потаскухе завладеть папским троном. Ваш юный священник послан Мароцией, его сладенький вид буквально кричит об этом. Я не могу отказать ему в учености, знании и уважении законов Церкви, но я вижу, что его душа слаба и часто отвлекается на дела суетные. - …Каковыми являются…., – подвела его к выводу Берта. Я, с самого его появления здесь, приставил к нему особо наблюдательных слуг. - Они заметили, что юный священник, стреляя глазами по округлостям местных дев, тем не менее, привечает удовольствия другого рода. В его свите есть еще более молодой, чем он, паж, с которым он, по уверению моих слуг, запирается на ночь в своих покоях. - И я думаю, что не за ночными молитвами проводят они там время. Сами понимаете, я не стал углубляться дальше в своих расследованиях. - И этого человека вы называете будущим римской Церкви? Что за проклятие постигло Рим, если на троне Святого Петра воцаряются раз за разом люди, являющие собой мерзкий сосуд, наполненный самыми жуткими и разнообразными грехами. Ну, ладно, – сказала уже более спокойным голосом Берта, - быть может, это даже сыграет нам на руку. Думаю, что нам нужно будет, не мешкая, вызвать на разговор этого милого пресвитера, но прежде, чем это сделать, расскажите мне предложенный им план.

- Его план, в основном, мало чем отличается от вашего. Это, по сути, просто предложение за хорошую награду сделать весьма трудное и опасное дело, – начал было Гвидолин, но осекся, уловив смысл своих собственных слов.

С моей стороны это тоже всего лишь предложение, а далее я целиком полагаюсь на ваш ум, интуицию и осторожность. - Так вот, – воодушевленно продолжил Гвидолин, – он так же, как и вы, предлагает мне в своих действиях опираться на графа Гизельберта. Он указывает мне на графа Мило, как на, возможно, главную помеху нашим планам. - Но есть одно отличие плана, предложенного мне Римом, и, признаться, мне лично это отличие очень даже по сердцу. Отец Лев предлагает главной движущей силой заговора сделать Фламберта, архиепископа Миланского, а мне самому оставаться в тени и координировать действия заговорщиков.

- Какими способами предлагалось стимулировать епископа Фламберта?

- Не секрет, что Беренгарий за его утверждение в сане архиепископа возложил на него непомерную дань.

Фламберт активно сопротивлялся королю Рудольфу, надеясь своим рвением заслужить освобождение от этого долга.

Однако, Беренгарий остался непреклонен в своих требованиях и даже послал к Милану отряд венгров, которые, впрочем, не стали атаковать город, но расположились в прямой его видимости и пообещали уйти только с золотом предназначенным для них. - Нет, графиня, я намеренно в своих словах отдал золото венграм.

Кому, как не им предназначается оно, в качестве уплаты за их верную службу, разорившую Павию и Бургундию?

- Он давно истек и, как мне сообщали приезжие негоцианты, Фламберт, стирая в пыль свои зубы от злости переполняющей его, недавно собрал-таки это золото. Его тоска была так велика, что архиепископ, говорят, лил самые настоящие слезы, передавая деньги, золотые украшения и золотую церковную утварь перевозчикам, а потом и вовсе решил самостоятельно ехать с этим золотом в Верону, видимо, окончательно упав духом, а может пытаясь использовать последний шанс и очно просить императора о милости.

Так было заявлено венграм, и те согласились стать его охраной и провожатыми к императору.

- Более чем уверена, что Беренгарий откажет Фламберту.

По моим сведениям, король пытался через посредников добиться займа от Тосканы, а затем от венецианцев. Везде ему было отказано, ибо мои люди не задаром едят свой хлеб. - И теперь у него нет другой возможности расплатиться с язычниками, как только золотом Милана, иначе венгры сами очень скоро поднимут его на свои копья. Ну что же, план этот очень недурен, Беренгарий получит в самые ближайшие дни еще одного лютого врага, и ваши, с разумом подобранные, слова упадут на благодатную почву святейшего гнева. Вам есть с кем работать, ваше преподобие, и ваши сведения укрепили мою надежду на успех. Да, кстати, а что в качестве вознаграждения вам обещал этот отец Лев, а точнее те, кто его сюда направил?

- Так значит миссия его высокопреподобия Фламберта, по замыслу Рима, не простирается дальше веронских стен? План римлян мне определенно нравится, но для того, чтобы привлечь вас на свою сторону, я теперь, конечно, должна поманить вас чем-то большим.

Признаться, я хотела пообещать вам то же самое, но из общения с вами я пришла к выводу, что столь разумный и талантливый отец Церкви заслуживает особой награды. И я готова поцеловать распятие, лежащее у вас на груди, что я вам дам нечто более значимое, чем Милан. - А что выше Милана, только Равенна и сам Рим, не так ли? – продолжала Берта, - И если римляне планировали откупиться от вас одним Миланом, то кого же они видят своим епископом? Ведь далее у них на очереди будет их собственный город. - А вы забыли, как десять лет назад на римском троне восседал еще более юный Анастасий? Да, именно, – воскликнула Берта, самостоятельно нашедшая еще один аргумент в пользу своей догадки, - Пусть кара небесная постигнет меня немедля, если инициатор понтификата Анастасия и изобретатель плана по свержению Беренгария не одно и то же лицо! Отсюда и мысль задействовать Фламберта, ведь и он, и Беренгар две самые верные опоры папе. Тоссиньяно в результате будет поставлен перед нелегким выбором и при любом исходе дела позиции папы ослабнут. Берта не ответила, Поздравить Всех С Днем Доброты ее сознание посетило еще одно, совершенно невероятное предположение. - Скажите мне, мой друг, – Берта окончательно зачислила Гвидолина в свои союзники, – а вам доводилось видеть слугу этого Поздравить Всех С Днем Повара священника, с которым они кротко и целомудренно проводят ночи? - Я нет, но слуги уверяли меня, что он молод и хорош собой.

- Его лицо всегда спрятано под капюшоном, поэтому ничего определенного сказать нельзя. Наши планы меняются, епископ, мы не будем звать сюда этого Льва. 1677-й год с даты основания Рима, 4-й год правления базилевса Романа Лакапина, 8-й год правления императора Запада Беренгария Фриульского (март 924 года от Рождества Христова).

Берта, едва войдя в вестибул покоев, в которых находилась посольская охрана, не терпящим возражения тоном потребовала себе священника Льва, и Гвидолину пришлось даже успокаивать всполошившихся стражников и уверять их в добросердечности намерений непрошеных визитеров. Графиня Тосканская, не обратив на стражу ровным счетом никакого внимания, начала своим сухоньким кулачком нетерпеливо стучать в дверь. Пока она добивалась ответа и будила папского посла, Гвидолин сконфуженно рассыпался в извинениях перед окружившими их охранниками, состоящими из числа римской городской милиции. Стражи с каждым мгновением прибывало все больше и больше, встрепенулась и местная охрана, настроение у обеих сторон было далеко от приветливого, но при виде хозяина Пьяченцы воинственный пыл воинов немного утихал. - Однако, не слишком ли внушительная охрана для простого священника? Но это, быть может, неудивительно, учитывая наши неспокойные времена?

Может быть, – отвечала Берта и по-прежнему требовательно колотила рукой в дверь. Вскоре дверь распахнулась, и на пороге возник слегка потрепанный после сна отец Лев. Он был не то испуган, не то до крайности возмущен неслыханным нарушением законов гостеприимства.

Гвидолин, стоявший позади Берты, в ответ на вопрошающий взгляд Льва даже обреченно развел руками, давая тому понять, что он здесь ни при чем. Его преподобие, епископ Гвидолин, в силу своей забывчивости, не удосужился представить нас друг другу и не рассказал вовремя о присутствии в городе папского посла.

Я восполняю эту оплошность его преподобия, надеюсь, и вы не будете держать зла на меня за столь поздний визит. Перед вами Берта, дочь короля Лотаря Второго, графиня Тосканская! Благодарю Небеса за милость, оказанную мне, каковой стала возможность лицезреть столь сиятельнейшую и благороднейшую донну!

Я был очень встревожен шумом, поднявшимся среди ночи, и прошу покорнейше простить за не слишком подобающий вид. В вашем возрасте любой вид подобающий, а подъем в любое время суток легок и скор!