Поздравления Родителей На Выпускной 11 Класс Учителям

В ответ на упреки в чрезмерной снисходительности американские родители любят оперировать таким аргументом: ребенок должен испытывать как можно больше положительных эмоций. Вообще во главу угла Поздравления На Выпускной 9 Класс Учителям И Выпускникам в американской семье ставится цель, которую называют по-разному – «позитивность», «эмоциональное равновесие», «душевный комфорт».

Я бы сформулировала проще: ребенок должен чувствовать себя счастливым.

Но зато часто услышите: «Ты молодец!», «Как это у тебя так хорошо получилось?», «У тебя все непременно выйдет».

По совету своих психологов американцы стараются не создавать у ребенка комплекса вины. Напротив, стремятся привить ему самоуважение, уверенность в себе, в своих силах. И стараются всячески создавать ему хорошее настроение. Считается, что именно так он обретает запас оптимизма, который потом войдет в него как органическая черта характера. С детства учат ребенка приветливости и улыбчивости. С детства прививают чувство юмора, необидную добродушную шутливость.

Книжки, игрушки, даже одежда (шапочки, тапочки) и другие атрибуты детской жизни делаются так, чтобы заставить ребенка улыбнуться, рассмеяться. Ну и, конечно, детей не принято наказывать – в том смысле, как это понимаем мы. Я никогда не видела, чтобы мать или отец кричали на ребенка, а уж тем более били его (за последнее, кстати, можно угодить в полицейский участок). В парке на скамейке сидит молодая женщина с газетой. Напротив нее детская площадка – несколько снарядов для спортивных игр. В том числе изогнутые полукругом лестницы – ребятишки забираются по ступенькам с одной стороны и так же, по ступенькам, спускаются с другой. Лестниц три: одна для малышей – низенькая, и две повыше – для ребят постарше.

Мальчуган лет пяти подходит к самой высокой и ставит ногу на ступеньку. – Гарри, это не твоя лестница, – говорит ему мать, оторвавшись от газеты. Но сынишке явно неприятно слово «маленькая», оно, очевидно, ассоциируется у него с собственным образом, и этот образ ему не нравится. Он хочет показать, что уже большой, поэтому ставит ногу на вторую ступеньку. Там высоко, ты можешь упасть, – ее голос не повышается ни на полтона. Она утыкается в газету и больше ни разу не взглядывает в сторону лестницы. А малыш бойко ползет по ступенькам вверх, забирается довольно высоко и тут только кидает взгляд вниз. Земля от него непривычно далеко, он пугается и кричит: – Ма, сними меня отсюда. Он начинает плакать, потом кричать, вот он уже на самом верху лестницы… А в парке сгустились сумерки и там, не считая ребенка, только двое – мать и я, случайный прохожий. Я колеблюсь: знаю, как американцы нетерпимы к любому вмешательству в их жизнь со стороны.

И все-таки решаюсь: – Извините, но нельзя ли ему помочь слезть? – Ну, давайте я сбегаю в пожарную часть, за лестницей, это тут недалеко, – волнуюсь я.

Парень уже орет во все горло, захлебывается слезами. – Чем так сильно кричать, – говорит ему мать, – лучше бы подумал, что теперь надо делать. Повернись на ступеньке лицом ко мне и спускайся осторожно по другую сторону лестницы. Он, наконец, затихает и, хоть и не сразу, но все-таки следует материнской инструкции. Пока малыш спускается вниз, а я прихожу в себя от пережитого, я слышу все такой же ровный, негромкий голос матери: Day care center. В Америке нет системы дошкольного образования с программой обучения и воспитания, обязательной для всех регионов. Но есть отдельные «дневные центры ухода за ребенком» ( day care centers ), которые имеют самый разный статус. Среди них – частные и муниципальные; университетские, «фирменные» (отдельных, обычно крупных, корпораций) и «фондовые» (на средства какого-либо фонда). Однако «на средства» отнюдь не значит, что хотя бы для кого-то эти центры бесплатны. Просто есть более дешевые – около 300 долларов в месяц, есть и такие, где плата значительно выше.

В одних делают упор на рисование и пение, в других – на ручные поделки, в третьих немножко знакомят с чтением и письмом. Маленький Алеша, пробывший два года с родителями в Чикаго, вернулся в Москву. Он утомил маму и папу, требуя, Поздравления Родителей Для Учителей На Выпускной 4 Класс чтобы его непременно отвели в детский центр. Родители, памятуя собственное детство, делать это не спешили. Однако все-таки определили его в ближайший детский сад и первые дни не могли нарадоваться. – Здесь удобнее спать, – с восторгом объявил он, вернувшись в первый день.

Непрезентабельность американских детских центров бросается в глаза. Никаких детских кроваток, аккуратно застеленных чистым бельем. В одном месте на пол стлались тонкие тюфячки, в другом – пластмассовые лежачки.

Укладываясь после обеда спать, дети снимали только кроссовки и, если жарко, свитерки, а джинсы, рубашки, носки оставляли на себе все время сна. Следующее впечатление от отечественного детского сада Алеша выразил также четко: – Здесь много гуляют. Американцы, как я уже писала, вообще не придают большого значения пребыванию ребенка на свежем воздухе. Поэтому и воспитатели выводят детей из помещений только в хорошую погоду. Если же там слякотно, пасмурно, даже и без дождя, а уж тем более если холод (что, по американским понятиям, начинается градусов с пяти по Цельсию) или идет снег, тут никаких прогулок не предвидится.

И Алеша радовался, что почти каждый день может выбегать в детсадовский дворик и играть со снегом, который он так любил.

Третий его вывод поставил родителей в тупик: – Здесь лучше кормят. Они вспомнили вазы с фруктами, салатницы с овощами – свежими в любое время года. Но у Алеши были другие критерии: – Здесь дают котлеты и компот, – с удовольствием отметил он блюда, которых американцы обычно не едят (если не считать гамбургеры, отдаленно напоминающие наши котлеты). Однако вскоре очарование стало блекнуть и, несмотря на явные преимущества отечественного детского сада, он все чаще стал тосковать по чикагскому детскому центру.

Если бы Алеша был взрослым и мог сформулировать свои мысли, он бы, наверное, сказал так: по душевному комфорту. И это главное, что отличает большинство детских садов в Америке: атмосфера дружелюбия, улыбчивости, готовности приветить любого ребенка. Утром, разговаривая с сослуживцами или с родителями, воспитательница может себе позволить любое выражение лица – деловитое, грустное, озабоченное. Но вот она выходит в комнату к детям и, словно актер, надевает на лицо улыбку.

Все время, пока она общается с ребятами, ее лицо будет сохранять это выражение – «вы мне симпатичны», «мне приятно иметь с вами дело». Зато любой воспитатель постарается найти, за что бы можно было его похвалить. Маленький Алеша, между прочим, отнюдь не пай-мальчик. Что-то Алеше в американском детском центре прощалось, что-то как бы не замечалось, что-то дружелюбно и без раздражения объяснялось. Однако мальчуган, конечно, не мог не почувствовать, что хвалить его особенно не за что. К тому же он не отличался никакими талантами – ни музыкальным, ни художественным, ни рукодельным. Поэтому родители крайне удивились, когда Алеша однажды принес домой грамоту. Настоящий «сертификат», где типографским способом была отпечатана благодарность «За искусство сочувствовать».

И Алеша с гордостью рассказал, что пару дней назад он увидел в углу холла плачущую девочку. Но тем не менее подошел и спросил, что у нее случилось.

Ответа он не получил, но посочувствовал и успокоил ее, как мог. – то, что давно искала: достоинство, за которое бы можно было похвалить шалуна. Еще более выразительный пример я наблюдала в другом центре. Воспитательница готовилась к постановке с детьми сказки о Синдирелле (вариант Золушки). В это время открылась дверь, и на пороге показалась еще одна девочка.

Большая, рыхлая, по виду старше своих пяти лет, но при этом простодушно улыбчивая. Но дети не спешили выбирать на роль героини любимой сказки некрасивую и неуклюжую девочку. Однако воспитательница находила все новые и новые аргументы. И посмотрите, какая у нее приятная улыбка!» – в конце концов, убедила. Я не видела спектакля, не знаю, как у нескладной толстушки получилась роль красавицы с изящными ножками. Прямо на глазах она преображалась из явного аутсайдера в звезду. На лице воспитательницы тоже отражалось удовольствие – от профессионального успеха. В детских центрах, как мне показалось, не очень много времени уделяют учебе. Но зато всячески стараются побудить ребят к увлекательным занятиям.

Например, все знают, как малыши любят играть с водой. Ведь нетрудно представить, что будет с полом через несколько минут после того, как ребята начнут плескаться. – удивилась мисс Белл, когда я задала ей этот вопрос. И она меня повела в комнату, где стояло несколько тазиков с водой, вокруг них упоенно играли малыши.

Но не мокро, потому что уборщица периодически входила со шваброй и убирала лишнюю воду. В игровых же комнатах, сколько мне ни приходилось их видеть, всегда царил жуткий ералаш. Растрепанные Барби, разбросанные кубики, разбитые машинки. Порядок – ничто в сравнении с главной ценностью – увлеченностью ребят игрой. Американская писательница французского происхождения Франсин де Плексиз Грей в 1980-х годах побывала в Советском Союзе. Среди других впечатлений ее поразил порядок в игровой комнате детского сада: был час игр, но все игрушки красиво и симметрично располагались на полках. Франсин заинтересовалась, как же этот порядок сохраняется. «У нас дети сами следят, чтобы не было беспорядка», – с гордостью объяснила воспитательница. Франсин присмотрелась, и то, что она увидела, ее потрясло: ребенок снимал с полки игрушку, но, поиграв, тут же клал ее на место. Если же он забывал это сделать, воспитатель сразу же подходил и делал ему замечание.

И еще один факт удивил американку: «Никогда я не видела, чтобы за такое короткое время детям делали столько замечаний».